«Ленинградское дело. Миф о «Ленинградском деле Что это было

Первый Московский процесс Второй Московский процесс Третий Московский процесс

ленинградское дело, ленинградское дело 1948 года, ленинградское дело 1949 года

Ленинградское дело Информацию О

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение………………………………………………… ………………….3

Краткий обзор «Ленинградского дела»……………………….……….4

ВВЕДЕНИЕ

Это было, когда улыбался

Только мертвый, спокойствию рад,

И ненужным привеском болтался

Возле тюрем своих Ленинград.

Анна Ахматова

Краткий обзор «Ленинградского дела»
Из всех сфабрикованных процессов «Ленинградское дело», разгром второй по значимости парторганизации Советского Союза и тайный расстрел ее руководителей и по сегодняшний день остается самым загадочным. Началом фабрикации дела можно считать постановление политбюро ЦК ВКП(б) от 15 февраля 1949 г. «Об антипартийных действиях члена ЦК ВКП(б) т. Кузнецова А. А. и кандидатов в члены ЦК ВКП(б) тт. Родионова М. И. и Попкова П. С.». Все трое были сняты с занимаемых постов, а вместе с ними и председатель Госплана СССР Вознесенский, с работы было уволено также большинство членом ленинградского аппарата. В августе-сентябре 1949 года все партийные руководители были арестованы по обвинению в «организации антипартийной группы», связанной с «Интеллидженс Сервис». Сотни ленинградских коммунистов были арестованы, а около 2000 просто исключены из партии и уволены с работы. Репрессии приняли ужасающие размеры, коснувшись даже самого города, его недавней истории. Так, в августе 1949 года власти закрыли Музей обороны Ленинграда, созданный в память о героической защите города во время Великой Отечественной войны. Несколько месяцев спустя ЦК партии поручил Михаилу Суслову организацию комиссии по ликвидации музея, которая работала до конца февраля 1953 года.
1 октября 1950 года Военной Коллегией Верховного суда СССР были осуждены к высшей мере наказания - расстрелу:, Н. А. Вознесенский - член Политбюро ЦК ВКП(б), заместитель Председателя Совета Министров СССР; А. А. Кузнецов - член Оргбюро, секретарь ЦК ВКП(б); М. И. Родионов - член Оргбюро ЦК ВКП(б), Председатель Совета Министров РСФСР; П. С. Попков - кандидат в члены ЦК ВКП(б), первый секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б); Я. Ф. Капустин - второй секретарь Ленинградского горкома ВКП(б); П. Г. Лазутин - председатель Ленинградского горисполкома. К длительному тюремному заключению были осуждены И. М. Турко - секретарь Ярославского обкома ВКП(б); Т. В. Закржевская - заведующая отделом Ленинградского обкома ВКП(б); Ф. Е. Михеев - управляющий делами Ленинградского обкома и горкома ВКП(б). 1 Всего расстреляли около 200 чел., а несколько тысяч приговорили к длительным срокам заключения, а еще тысячи были отстранены от активной деятельности и назначены на низкие должности (среди последних, в частности, пострадал талантливый русский руководитель А. Н. Косыгин, сосланный на работу в текстильную промышленность).
Всем осужденным было предъявлено обвинение в том, что, создав антипартийную группу, они проводили вредительско-подрывную работу, направленную на отрыв и противопоставление Ленинградской партийной организации Центральному Комитету партии, превращение ее в опору для борьбы с партией и ЦК ВКП(б). Жертвами репрессий стали почти все ленинградские партийные руководители, советские государственные деятели, выдвинутые после войны из Ленинграда на руководящую работу в Москву и в регионы.

Ход «дела»
«Ленинградское дело» было спровоцировано И. В. Сталиным, который стремился поддерживать среди руководства атмосферу недоверия друг к другу и тем самым укреплять свою личную власть. Также этот процесс связан с именами приближенных Сталина: Г. М. Маленковым, Л. П. Берия, М. Ф. Шкирятовым, В. С. Абакумовым и др. Они организовывали фальсификацию обвинений и расправу с сотнями невинных людей.
После Великой Отечественной войны произошли изменения в составе руководства: большими полномочиями был наделен Н. А. Вознесенский; значительно укрепилось положение Г. М. Маленкова, который стал еще и заместителем Председателя Совета Министров СССР; вторым секретарем ЦК ВКП(б) стал А. А. Жданов; А. А. Кузнецов был избран секретарем ЦК.
Поводом для фабрикации ложных обвинений послужила Всероссийская оптовая ярмарка, проведенная с 10 по 20 января 1949г. в Ленинграде. Маленков выдвинул обвинения против А. А. Кузнецова, М. И. Родионова, П. С. Попкова и Я. Ф. Капустина в том, что они провели ярмарку без ведома Центрального Комитета и правительства.
На самом же деле 14 октября 1948 г. на заседании Бюро Совета Министров СССР рассматривался отчет Министерства торговли СССР и Центросоюза об остатках залежавшихся товаров и мерах по их реализации. Ввиду скопления большого количества таких товаров, Бюро дало поручения разработать мероприятия по разрешению этой проблемы. 11 ноября 1948 г. было принято постановление, разрешающее организацию ярмарки и свободный вывоз купленных товаров.
Раздувая дело о незаконности проведения ярмарки в Ленинграде, Маленков использовал и другие предлоги для дискредитации руководства. После окончания работы X областной и VIII городской объединенной Ленинградской партийной конференции поступило анонимное письмо, в котором сообщалось, что итоги выборов искажены, однако причастность руководителей Ленинградской партийной организации не была установлена. Тем не менее 15 февраля 1949 г. было принято постановление, в котором выдвигалось обвинение против А. А. Кузнецова, М. И. Родионова и П. С. Попкова. В постановлении отмечалось:
«Политбюро ЦК ВКП (б) считает, что отмеченные выше противогосударственные действия явились следствием того, что у тт. Кузнецова, Родионова, Попкова имеется нездоровый, небольшевистский уклон, выражающийся в демагогическом заигрывании с Ленинградской организацией, охаивании ЦК ВКП (б), <…>, в попытках создать средостение между ЦК ВКП (б) и Ленинградской организацией и отдалить таким образом Ленинградскую организацию от ЦК ВКП(б)». 2
В результате эти политические деятели были сняты с занимаемых постов и им были объявлены выговоры.
21 февраля 1949 г. на объединенном заседании бюро обкома и горкома Г. М. Маленков путем угроз и злоупотребляя своим служебным положением добивался от секретарей признания в том, что в Ленинграде существовала враждебная антипартийная группировка. При этом добавил, что группа малочисленна, и никто более из ленинградского руководства не будет привлечен к ответственности. Из выступавших только П. С. Попков и Я. ф. Капустин признали, что их деятельность носила антипартийный характер. Вслед за ними и другие выступающие стали каяться в не совершенных ими ошибках.
Летом 1949 г. начинается новый этап в разработке «Ленинградского дела». В конце июля арестовывают Я. Ф. Капустина по обвинению в связях с английской разведкой. После того, как из него под пытками выбили «признательные» показания, 13 августа в Москве в кабинете Маленкова без санкции прокурора были арестованы А. А. Кузнецов, П. С. Попков, М. И. Родионов, П. Г. Лазутин, Н. В. Соловьев.
Параллельно разворачивается кампания по дискредитации Н. А. Вознесенского. Сначала он был обвинен в том, что неудовлетворительно руководит Госпланом, не проявляет необходимой партийности, культивирует непартийные нравы в Госплане. Затем всплывает обвинение в утрате Госпланом СССР за период с 1944 по 1949 год ряда документов. Обвинения с подачи Г. М. Маленкова и М. Ф. Шкирятова поддержал Сталин. После этого Вознесенского исключают из членов ЦК и 27 октября 1949 года арестовывают.
В обвинительном заключении по делу арестованных говорилось:
«При активном участии Вознесенского и Родионова проводили вредительство в планировании и распределении материальных фондов в ущерб интересам государства, отдавая предпочтение тем областям, у руководства которых находились их единомышленники, снижали для них через Вознесенского задания государственных планов. В Госплане СССР, которым руководил Вознесенский, было утрачено значительное количество документов, составляющих государственную тайну СССР.
<…> Кузнецов, Попков, Капустин, Лазутин, Турко, Закржевская и Михеев расхищали государственные средства и пользовались ими для личного обогащения». 3
С целью получения вымышленных показаний о существовании в Ленинграде антипартийной группы Г. М. Маленков лично руководил ходом следствия и принимал непосредственное участие в допросах. К арестованным применялись незаконные методы следствия, пытки, побои, истязания.
По указанию заместителя Председателя Совета Министров СССР были произведены массовые аресты среди ленинградских партийных работников, выходцев из Ленинградской партийной организации для создания видимости о существовании антипартийной группировки в Ленинграде. В результате в 1949-1952 гг. было освобождено от работы свыше 2 тысяч руководителей. Многие из них имели большие заслуги перед партией, доказали свою преданность Родине в суровых условиях блокады, но это не принималось во внимание.

СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС ПО «ЛЕНИНГРАДСКОМУ ДЕЛУ»
Более года арестованных готовили к суду, подвергали издевательствам, угрожали расправиться с семьями и т. д. Подсудимых заставляли учить наизусть протоколы допросов и не отклоняться от заранее составленного сценария судебного фарса. 4 Их обманывали, уверяя, что признания «во враждебной деятельности» важны для партии, убеждали, что каким бы ни был приговор, его никогда не приведут в исполнение и он явится лишь данью общественному мнению.
29-30 сентября 1950 г. в Ленинграде в помещении окружного Дома офицеров состоялся судебный процесс по делу Н. А. Вознесенского, А. А. Кузнецова и других. Председательствующим был И. О. Матулевич. Приговор по делу был оглашен 1 октября 1950 года в 0 часов 59 минут, согласно ему Н. А. Вознесенский, А. А. Кузнецов, М. И. Родионов, П. С. Попков, Я. Ф. Капустин, П. Г. Лазутин осуждались к расстрелу. Приговор для обвиняемых был неожиданным: ведь вскоре после окончания войны смертную казнь отменили. 12 января 1950 г. был принят указ «О применении смертной казни к изменникам Родины, шпионам, подрывникам-диверсантам».
Приговор был окончательный и обжалованию не подлежал. Осужденные были лишены возможности ходатайствовать о помиловании, т. к. тотчас по вынесении приговора было отдано распоряжение о немедленном приведении приговора в исполнение. Уже в 2.00 часа 1 октября (т.е. через час после оглашения приговора) Николай Алексеевич Вознесенский, Алексей Александрович Кузнецов, Михаил Иванович Родионов, Петр Сергеевич Попков, Яков Федорович Капустин, Петр Георгиевич Лазутин были расстреляны.
После расправы над «центральной группой» состоялись судебные процессы, которые вынесли приговоры остальным лицам, проходившим по «Ленинградскому делу». В Москве по приговору суда были расстреляны 20 человек. Тела Г. Ф. Бадаева, М. В. Басова, В. О. Белопольского, А. А. Бубнова, А. И. Бурилина, А. Д. Вербицкого, М. А. Вознесенской, А. А. Вознесенского, В. П. Галкина, В. Н. Иванова, П. Н. Кубаткина, П. И. Левина, М. Н. Никитина, М. И. Петровского, М. И. Сафонова, Н. В. Соловьева, П. Т. Талюша, И. С. Харитонова, П. А. Чурсина вывезли на кладбище Донского монастыря, кремировали и сбросили тела в яму. 5
Аресты и судебные процессы над другими обвиняемыми по «Ленинградскому делу» продолжались и после расстрела его главных фигурантов. Репрессиям подверглись также хозяйственные, профсоюзные, комсомольские и военные работники, учёные, представители творческой интеллигенции.

Пересмотр дела в 1954 году
Смерть И. В. Сталина, разоблачение Л. П. Берия изменили обстановку. 30 апреля 1954 г. Верховный суд СССР реабилитировал лиц, проходивших по «делу». 3 мая 1954 г. Президиум ЦК КПСС принимает постановление, реабилитирующее А. А. Кузнецова, П. С. Попкова, Н. А. Вознесенского и других. 6-7 мая 1954 г. на закрытом заседании ленинградского партактива Н. С. Хрущев и Генеральный прокурор СССР Р. А. Руденко выступают с сообщением о фальсификации этого дела врагом народа Берией и его подручным - министром госбезопасности В. С. Абакумовым. В их выступлениях говорилось о том, что расследованием, проведенным Прокуратурой СССР по поручению ЦК компартии, была установлена фальсификация материалов данного дела и ложность всех обвинений по нему.
и т.д.................

В начале января 1949 года в Центральный Комитет партии поступило анонимное письмо. В нем неизвестный сообщал, что на состоявшейся 25 декабря истекшего года в Ленинграде объединенной областной и городской партийной конференции были сфальсифицированы результаты голосования. С этого на первый взгляд малопримечательного события начинается крупнейшее в послевоенной советской истории судебное дело, вовлекшее в свою орбиту не только руководителей ленинградской партийной организации, но и ряд лиц из ближайшего окружения Сталина.

22 февраля 1949 года состоялся объединенный пленум Ленинградского обкома и горкома партии. На нем с большой речью выступил Маленков. Он заявил, что руководство ленинградской партийной организаций знало о фальсификации, но скрыло этот факт от ЦК. Более того, по его словам, обком превратился в опорный пункт для борьбы с Центральным Комитетом, культивирует сепаратистские настроения, стремится к созданию самостоятельной Российской Коммунистической партии.

Пленум исключил из партии председателя счетной комиссии конференции Тихонова, одобрил решение ЦК об отстранении от должности первого секретаря ОК и ГК Попкова, объявил выговор Капустину, наложил ряд партийных взысканий на других лиц, причастных к фальсификации результатов выборов.

Однако решением это дело отнюдь не завершилось. Напротив: оно получило новый импульс. Как уже неоднократно бывало в истории Советского государства, сугубо партийное дело постепенно приобретало уголовный характер. По личному распоряжению Сталина к нему подключился Берия, в то время заместитель председателя Совета Министров. Непосредственное производство по ленинградскому делу было поручено министру госбезопасности Абакумову.

Непродолжительное время спустя исполнительный и энергичный министр уже докладывал Берия о первой жертве: бывший секретарь Ленинградского горкома партии Капустин - английский шпион.

21 июля 1949 года по приказу министра госбезопасности Капустин был арестован. Без санкции прокурора.

В течение первых десяти дней содержания под стражей арестованный допрашивался 17 раз. Держался стойко. Помещался в карцер. Есть данные о применении к нему физических мер воздействия.

Из показаний бывшего следователя Сорокина: «Мне передали указание Абакумова, чтобы без признания Капустина я не появлялся в министерстве. Такие показания я добыл…»

Абакумов спешит сообщить об этом Сталину. В донесении от 1 августа 1949 года он пишет: «…есть веские основания считать Капустина агентом Британской разведки…» Однако эта сторона дела Сталина, видимо, интересовала не в первую очередь. Главное - разоблачение законспирированной организации в партии. С этой установкой Абакумов начинает следующую серию допросов Капустина. И уже 4 августа в его руках появляется подписанный арестованным протокол: «Теперь я понял, что дальнейшее запирательство бессмысленно. Я буду говорить правду, как обманывал Партию, ЦК, товарища Сталина…» Далее Капустин называет фамилии двух участников заговора». Среди них секретарь ЦК ВКП(б) Алексей Александрович Кузнецов.

13 августа 1949 года в кабинете Маленкова Кузнецов был арестован. В этот же день на его квартире в отсутствие подследственного произвели обыск. Сотрудники МГБ прямо с порога потребовали у жены Кузнецова немедленно выдать им письмо. При этом они не уточняли, какое именно письмо имеется в виду. Из их реплик следовало лишь, что исключительная важность этого документа делает излишними всякие уточнения.

Речь шла о действительно неординарном документе - личном письме Сталина. Оно было написано во время блокады Ленинграда и отправлено через линию фронта. В письме генсек отмечал, что руководители города Жданов и Ворошилов устали, издергались, им нужен отдых. В этих условиях вся надежда возлагалась на Кузнецова. «Алексей, Родина тебя не забудет», - эти слова Сталина служили своего рода охранной грамотой. И вот теперь это письмо оказалось главным предметом поисков.

Следующей жертвой намечался Николай Алексеевич Вознесенский. Член Политбюро ЦК ВКП(б), первый заместитель Председателя Совета Министров СССР, он был известен не только как крупная политическая фигура в стране, но и как видный ученый-экономист, действительный член Академии наук СССР.

Его высоко ценил Сталин. По воспоминаниям А.И.Микояна, однажды на озере Рица генсек сказал своим спутникам, что ввиду приближения старости думает о преемниках. Наиболее подходящей кандидатурой на должность Председателя Совета Министров считает Николая Алексеевича Вознесенского, на пост Генерального секретаря ЦК - Алексея Александровича Кузнецова. «Как, не возражаете, товарищи?» - спросил Сталин. Никто не возразил. Но, думается, этот эпизод отнюдь не вызвал симпатии к двум столь ярким личностям со стороны их соперников из среды ближайшего сталинского окружения.

И здесь, словно по заказу, появляется докладная записка заместителя председателя Госснаба СССР М.Т.Помазнева о занижении Госпланом СССР контрольных цифр развития промышленного производства. Вопрос рассматривается на заседании Совета Министров. В результате появляется протокольная запись:

«Тов. Вознесенский неудовлетворительно руководит Госпланом, не проявляет обязательной, особенно для члена Политбюро, партийности в руководстве Госпланом и в защите директив правительства в области планирования, неправильно воспитывает работников Госплана, вследствие чего в Госплане культивировались непартийные нравы, имели место антигосударственные действия, факты обмана правительства, преступные факты по подгону цифр и, наконец, факты, которые свидетельствуют о том, что руководящие работники Госплана хитрят с правительством».

Дело Вознесенского передается на рассмотрение Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б). Здесь к предыдущим обвинениям добавляют «самовозвеличивание» и «поддержание связей с ленинградской антипартийной группой». 9 сентября 1949 года председатель КПК Шкирятов направляет в Политбюро предложение вывести Вознесенского из состава ЦК ВКП(б) и привлечь к судебной ответственности. Три дня спустя Пленум Центрального Комитета путем опроса утверждает это предложение.

И вот, когда, казалось бы, решение принято, все готово для расправы и неизбежный арест должен последовать незамедлительно, Вознесенского неожиданно оставляют в покое. Долгие дни напряженного ожидания сменялись еще более долгими тревожными ночами. За ним не приходили. Эта психологическая пытка продолжалась полтора месяца. И каждый оставшийся ему день отстраненный от всех постов бывший член Политбюро спешил использовать для завершения своих научных исследований. Когда же пасмурным осенним вечером 27 октября 1949 года на пороге его дома появилась группа военных в форме МГБ, на столе у пишущей машинки они увидели толстую рукопись книги «Политическая экономия коммунизма». Судьба этого произведения разделила судьбу его автора.

Расследование «ленинградского дела» держал под постоянным контролем Маленков, он же неоднократно присутствовал на допросах арестованных. Следственную группу непосредственно возглавлял полковник Комаров, о котором Абакумов говорил как о своем лучшем следователе. Некоторое представление об этом человеке дает фрагмент из его заявления, направленного несколько лет спустя, 17 февраля 1953 года, в адрес ЦК партии: «В коллективе следчасти хорошо знают, что я ненавидел врагов. Я был беспощаден с ними, как говорится, вынимал у них душу. Они боялись меня как огня. Сам министр не вызывал у них того страха, который появлялся, когда допрашивал я лично…»

В чем причина этого страха? Сегодня ответ на этот вопрос уже не является тайной. Документально установлено: ко всем арестованным применялись незаконные методы следствия, мучительные пытки, побои и истязания.

Тот же Комаров впоследствии признал, что по приказанию Абакумова лично избивал Вознесенского, а следователи Сорокин и Питовранов применили такие же меры грубого физического воздействия к Кузнецову.

Это свидетельство человека, который лично расправлялся с арестованными. А что же жертвы таких допросов? Большинство из них навсегда унесли тайну предварительного следствия вместе с собой в могилу. Но есть и счастливые исключения. Выжил Иосиф Михайлович Турко, бывший второй секретарь Ленинградского обкома партии. Он рассказывает:

«Дело мое вел Путинцев. Он бил меня по лицу, голове, а когда я упал - ногами в живот. Затем меня затолкали в карцер. В карцере я сидел дважды. Он грозил уничтожить мою жену, детей, если я не признаюсь. Потом Путинцев предложил мне подписать чудовищный протокол о Кузнецове, Вознесенском и других. В нем также содержались дикие измышления о руководителях Партии и правительства. И что я участник заговора. Били. Я кричал на всю тюрьму. Семь суток просидел в карцере. Снова отказался подписать протокол… Снова побои. Потом я увидел врача со шприцем. Я испугался и подписал сразу два протокола… Повели к Комарову. Его я боялся больше, чем Путинцева… Хотел покончить самоубийством… Дома жена лишилась рассудка, сына арестовали, малолетнюю дочь отдали в детдом».

Более года шло следствие. В сентябре 1950 года Абакумов согласовал со Сталиным основные идеи обвинительного заключения. 26 сентября его официально утвердил Главный военный прокурор А.П.Вавилов.

Судебный процесс решено было проводить в Ленинграде. 29 сентября 1950 года в помещении окружного Дома офицеров на Литейном проспекте открылось выездная сессия Военной коллегии Верховного суда СССР. В состав коллегии вошли три генерал-майора юстиции под председательством И.Р.Муталевича. Дело слушалось без участия государственного обвинителя и защитников.

Официального сообщения о процессе в печати не было. Поэтому длительное время подробности суда оставались неизвестными.

По свидетельству сотрудника МГБ Коровина, «Комаров хвастался, что сумел убедить Кузнецова, что весь процесс - не более как «дань общественному мнению» и приговор исполняться не будет. Кузнецов даже спрашивал Комарова, хорошо ли он выступил в суде». Достоверность этого свидетельства едва ли можно считать безусловной, поскольку изложенное Коровиным трудно согласуется с другими известными фактами.

Относительно же поведения на суде Алексея Александровича Кузнецова достоверно известно, что он нашел в себе силы твердо заявить в последнем слове:

Я был большевиком и останусь им, какой бы приговор мне не вынесли. История нас оправдает.

Не меньшим мужеством исполнено и последнее слово Николая Александровича Вознесенского:

Я не виновен в преступлениях, которые мне предъявляются. Прошу передать это Сталину.

Глубокой ночью 1 октября 1950 года в 0 часов 59 минут суд приступил к оглашению приговоров. С председательского кресла поднимается генерал-майор юстиции Матулевич:

« - …Кузнецов, Попков, Вознесенский, Капустин, Лазутин, Родионов, Турко, Закржевская, Михеев признаны виновными в том, что, объединившись в 1938 году в антисоветскую группу, проводили подрывную деятельность в партии, направленную на отрыв Ленинградской партийной организации от ЦК ВКП(б) с целью превратить ее в опору для борьбы с партией и ее ЦК… Для этого пытались возбуждать недовольство среди коммунистов ленинградской организации мероприятиями ЦК ВКП(б), распространяя клеветнические утверждения, высказывали изменнические замыслы… А также разбазаривали государственные средства. Как видно из материалов дела, все обвиняемые на предварительном следствии и на судебном заседании вину свою признали полностью».

Военная коллегия Верховного суда СССР квалифицировала их деяния по самым тяжким составам Уголовного кодекса РСФСР - ст. 58 1а (измена родине), ст. 58-7 (вредительство), ст. 58-11 (участие в контрреволюционной организации). А.А.Кузнецов, Н.А.Вознесенский, П.Е.Попков, П.Г.Лазутин, М.И.Родионов и Я.Ф.Капустин были приговорены к высшей мере наказания - расстрелу. И.М.Турко получил пятнадцать лет лишения свободы, Т.В.Закржевская и Ф.Е.Михеев - по десять. Приговор был окончательный и обжалованию не подлежал.

Осужденным на смерть в таких случаях остается единственное - ходатайствовать перед Президиумом Верховного Совета СССР о помиловании. Но и этой последней возможности осужденным не дали: сразу же по вынесении приговора генерал юстиции И.О.Матулевич отдал распоряжение о немедленном приведении его в исполнение.

Прямо из зала судебного заседания осужденных доставили в подвал, из которого живым выхода нет. В два часа ночи 1 октября 1950 года раздались роковые выстрелы…

«История нас оправдает» - эти слова, сказанные Алексеем Александровичем Кузнецовым в трагический момент жизни, нашли свое подтверждение значительно раньше, чем он сам мог предполагать. Уже 30 апреля 1954 года Верховный суд СССР полностью реабилитировал обвиняемых по «ленинградскому делу». А еще несколько месяцев спустя перед судом предстали фальсификаторы этого дела - министр государственной безопасности генерал-полковник В.С.Абакумов, начальник следственной части по особо важным делам генерал-майор А.Г.Леонов, его заместители полковники М.Т.Лихачев и В.И.Комаров. Военная коллегия Верховного суда СССР признала их виновными и приговорила к высшей мере наказания.

Правосудие свершилось.

События 14 августа 1946 года, когда по ряду ленинградских изданий было вынесено погромное решение - не досадная ошибка, а тщательно подготовленная пристрелочная акция, целью которой были отнюдь не Зощенко и Ахматова, а руководство города. И только потому, что удалось отыграть назад (сдав Зощенко и остальных), удар по «ленинградцам» тогда не был нанесен. Сейчас наступает критический момент: «интернационалисты» решили любой ценой устранить прорусски настроенную «ленинградскую группу». Тараном в этом деле избран недалекий, патологически жадный и завистливый Георгий Максимилианович Маленков.

«Ленинградцы» считали, что выровнять перекос в национальной политике можно было только через создание Русской Компартии и через полное уравнение РСФСР с другими республиками Союза. Генеральным Секретарем Русской КП(б) виделся Жданов. Они планировали перенести столицу РСФСР из Москвы в Ленинград, превратив его в центр не только русской культуры и образования, но и в центр власти, чем значительно бы повысили статус Ленинграда и ленинградской партийной организации. Они хотели ввести в действие новые отношения с Москвой, в частности - заблокировать невосполнимую передачу средств в бюджет СССР, ликвидировать диспропорции в торговых связях с республиками СССР, которые были заведомо убыточными. Вырученные средства решено было направлять на социальное развитие России, прежде всего - русских областей. Ведь и внутри РСФСР существовала система национального угнетения русских.

Прекрасно осведомленные о творившемся произволе, русские руководители партии и советского государства стали группироваться вокруг пламенного патриота, человека широчайшей души, ясного ума и стальной воли - генерал-полковника Андрея Александровича Жданова, секретаря Центрального Комитета, бывшего в годы блокады первым секретарем Ленинградского обкома и горкома ВКП(б). К заговорщикам примкнули некоторые деятели культуры и представители национальной интеллигенции (среди них особую роль играла, ставшая известной впоследствии, кавалер Орденов Ленина и Трудового Красного Знамени Лидия Феодосьевна Тимашук).

Через месяц Жданов был убит. После смерти Жданова «ленинградцы» были обречены. Им оставалось только ждать расправы. Хотя они не сдались, а продолжали борьбу.

• 25 декабря 1948 года закончила свою работу Ленинградская Х областная и VIII городская объединенная конференция ВКП(б). На состоявшемся после конференции пленумах первым секретарем обкома был вновь избран П.С. Попков, вторым секретарем обкома стал Г.Ф. Бадаев, горкома - Я.Ф. Капустин.
• 10-20 января 1949 г. в Ленинграде во Дворце культуры имени С.М. Кирова провели Всероссийскую оптовую ярмарку, имевшую специальное постановление, предварительно согласованное с Ленгорисполкомом. Ее организовало Министерство торговли РСФСР. Лишь из выступления министра торговли Российской Федерации М.И. Макарова на открытии ярмарки П.С. Попков узнал, что на нее приглашены и союзные республики, придав ей тем самым союзный статус. Для этого требовалось решение центральных органов.

После конференции в Центральный Комитет ВКП(б) поступило письмо, в котором председатель счетной комиссии А.Я. Тихонов обвинялся в подлоге голосов. В начале февраля 1949 года Тихонова вызвали к секретарю ЦК ВКП(б) Г.М. Маленкову. После него к Маленкову были вызваны еще несколько ответственных работников Ленинградской партийной организации.

21 февраля 1949 года состоялось объединенное заседание бюро Ленинградских обкома и горкома партии. На нем присутствовали Г.М. Маленков и член оргбюро ЦК ВКП(б) В.М. Андрианов.

На следующий день, 22 февраля, в Смольном второй секретарь обкома Г.Ф. Бадаев открыл объединенный пленум Ленинградских обкома и горкома ВКП(б). С сообщением об антипартийных действиях члена ЦК ВКП(б) Кузнецова и кандидатов в члены ЦК ВКП(б) Родионова и Попкова выступил Маленков.

Смысл его речи сводился к тому, что А.А. Кузнецов (секретарь ЦК), М.И. Родионов (Председатель Совета Министров РСФСР) и П.С. Попков встали на путь группировщины, антиленинских методов работы и противопоставления себя Центральному Комитету партии; они самовольно и незаконно организовали в Ленинграде Всесоюзную оптовую ярмарку, что привело к разбазариванию государственных товарных фондов и нанесло материальный ущерб государству.

А.А. Кузнецов и П.С. Попков, как явствовало из выступления Маленкова, вынашивали также идею создания компартии России. Тем самым они якобы хотели противопоставить Ленинградскую партийную организацию ЦК ВКП(б). Причем максимально использовались недостаточно продуманные формулировки, допускаемые П.С. Попковым в публичных выступлениях и беседах.

Третий тезис Маленкова - секретари обкома и горкома ВКП(б) якобы знали о неправильной информации по итогам голосования председателя счетной комиссии на отчетно-выборной партийной конференции и не сообщили об этом в ЦК ВКП(б).

Однако для обвинения руководителей Ленинградской партийной организации в сепаратизме и попытках противопоставления организации Центральному Комитету, как это вытекало из доклада Маленкова, не было оснований.

Понимая, какое тяжкое обвинение ложится на Ленинградскую партийную организацию, П.С. Попков стремился взять вину на себя и второго секретаря Ленинградского горкома партии Я.Ф. Капустина. Далее П.С. Попков пытался оправдать свои ошибки недостаточной подготовленностью для занимаемого столь высокого поста.

Пленум одобрил решение о снятии П.С. Попкова с поста первого секретаря Ленинградских обкома и горкома ВКП(б) и объявлении ему выговора. Я.Ф. Капустин, А.Я. Тихонов и некоторые другие ответственные работники также были сняты со своих постов, первый - с выговором, а последний - исключен из партии.

Перейдя ко второму вопросу - организационному, Маленков порекомендовал на «пост первого секретаря Ленинградского обкома и горкома партии Василия Михайловича Андрианова», который в последствии начал снимать с постов и исключать из партии людей, доказавших свою преданность Родине в суровых условиях блокады. Это стало возможным в обстановке авторитарных методов руководства, нарушений ленинских принципов и норм партийной жизни, социалистической законности.

Всего только в 1949-1951 годах в Ленинграде и области было заменено свыше двух тысяч руководящих кадров, в том числе около полутора тысяч партийных, советских, профсоюзных и комсомольских работников.

Однако перестановкой кадров не закончилось «ленинградское дело».

сталин дело погромный ленинградский

Попробуем приоткрыть завесу над этими трагическими, но так и не получившими должного освещения событиями. Начиная с 1930-х годов перед сталинской группой, взявшей курс на ускоренную модернизацию, остро встала кадровая проблема. Не хватало толковых и ответственных руководителей, наверх поднимались демагоги, мелкие воры, растратчики, часто складывались коррупционные связи. В этой ситуации в середине 30-х годов выделился молодой и образованный партийный функционер Андрей Жданов. Выходец из рода священнослужителей, участник Гражданской войны, он в течение 10 лет руководил Нижегородским губкомом (впоследствии — Горьковским крайкомом) партии, был сторонником ускоренной индустриализации. За годы его руководства регион стал одним из мощнейших в промышленном отношении - «Русским Детройтом». При этом сам Жданов оставался очень скромным человеком, жил с семьей в коммунальной квартире.

В начале 1934 года перспективный партаппаратчик был переведен в Москву и назначен секретарем ЦК ВКП(б), принимал участие в выработке важнейших решений. В повседневную жизнь вернулись многие реалии русской традиционной культуры. В частности, вопреки предыдущей «революционной» практике, возобновилось преподавание в школах истории, а также иных предметов, расширяющих кругозор. С сентября 1934 года в Московском и Ленинградском университетах открылись исторические факультеты. Можно сказать, именно в те годы Сталин и Жданов начали самую настоящую культурную контрреволюцию.

После гибели Кирова Жданов стал руководителем Ленинграда, а в 1938 году - председателем Президиума Верховного Совета РСФСР. Именно при нем впервые в новейшей отечественной истории во власть активно стали выдвигаться ленинградцы. Чтобы уяснить их роль, надо сказать, что это было первое поколение правящей элиты города, которое почти в полном составе имело высшее образование. На пленуме ЦК 21 февраля 1941 года кандидатами в члены Политбюро были избраны выдвинутые Ждановым Вознесенский, Щербаков и Маленков.

Обратим внимание на первого из них - человека, впоследствии ставшего символом «Ленинградского дела». В свои неполные 40 лет Николай Вознесенский стал председателем Госплана СССР и заместителем председателя правительства, курировал оборонную промышленность. Именно он внес решающий вклад в гармонизацию экономики СССР, сбалансированное развитие отраслей и территорий. Можно сказать, началось строительство единой экономики из сотен и тысяч разрозненных производств.

Жданов, Вознесенский и Щербаков образовали новый центр влияния, что не могло не отразиться на другой группе выдвиженцев - Маленкове и Берии. Представитель одного поколения с Вознесенским, Георгий Маленков был одной из крупнейших фигур в сталинском окружении. Имел хорошее образование: гимназия и Московское высшее технологическое училище. В 1934-1939 годах был главным кадровиком партии, заведовал отделом руководящих партийных органов ЦК ВКП(б), провел кампанию проверки и обмена партийных документов, в ходе которой было создано всеобъемлющее досье - составлены учетные карточки на всех членов и кандидатов партии, которых к тому времени было уже около 2,5 миллиона. Была построена эффективная система управления СССР, получившая название «номенклатурной» и сделавшая Маленкова выдающимся аппаратным руководителем. Именно он был инициатором снятия Николая Ежова с поста наркома НКВД и выдвижения на этот пост Лаврентия Берии. Опираясь на огромные ресурсы спецслужб и партийный аппарат, Маленков и Берия стали незаменимыми соратниками Сталина.

При этом во время войны выросла известность помощников Жданова, в частности, секретаря Ленинградского горкома Алексея Кузнецова, который вел многие вопросы обороны и жизнедеятельности города. Но подлинный триумф «ждановцев» наступил после окончания Великой Отечественной…

24 мая 1945 года на торжественном приеме в Кремле Сталин поразил многих, предложив неожиданный тост «за здоровье русского народа, потому что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза». Вслед за этим в узком кругу Сталин сказал, что надо собирать съезд партии и «обсудить проблемы нашего развития, нашей истории», добавив, имея в виду аппарат, что партия «превратилась в хор псаломщиков, отряд аллилуйщиков».

В апреле 1946-го Кузнецов стал секретарем ЦК, как и другой «ждановец» - Георгий Попов, одновременно сохранивший за собой пост руководителя Московской парторганизации. Секретариат стал таким: Сталин, Маленков, Жданов, Кузнецов, Попов (Маленков за ошибки в руководстве наркоматом авиастроения в годы войны - «дело авиаторов» - вскоре будет выведен из Секретариата). На Жданова возложили руководство Управлением пропаганды ЦК и Отделом внешней политики ЦК. Секретарь по идеологии автоматически становился вторым секретарем ЦК, совместные постановления Совета министров и ЦК партии подписывали Сталин и Жданов. Кузнецов, помимо руководства Секретариатом, стал куратором МГБ, а это свидетельствовало о том, что он получил статус «наследника». Сегодня бы сказали - преемника.

Сталин прямо высказывался, что после его смерти партией будет руководить Кузнецов, а правительством - Вознесенский. Тогда же первый секретарь Горьковского обкома «ждановец» Михаил Родионов стал председателем Совета министров РСФСР, а в столицу и регионы были направлены сотни ленинградских руководителей, что впоследствии было расценено как создание клана…

Однако многие победные надежды советского руководства уже таяли, наступала тревожная пора. Во время войны личный союз Рузвельта и Сталина давал миру необыкновенный шанс. Но 12 апреля 1945 года Рузвельт умер, президентом стал Гарри Трумэн, и мир пошел по иному пути. Заняв Белый дом, Трумэн посчитал, что «русские нуждаются в помощи для послевоенного восстановления», поэтому можно без серьезного риска занять «жесткие» позиции по важнейшим вопросам. Что было дальше, хорошо известно. Наличие у США атомной бомбы делало их позицию сверхсильной. Внутренняя жизнь в СССР стала кардинально меняться. С этого времени начинается трагический период «позднего Сталина».

Изменения коснулись и культурной жизни. Так, знаменитое «Дело ленинградских журналов» тоже было вызвано переменой международной обстановки. В аналитических записках МГБ говорилось, что в среде творческой интеллигенции расширяется ожидание политических уступок СССР бывшим союзникам. Именно здесь следует искать корни всех последующих идеологических кампаний, направленных против космополитизма, упадничества, преклонения перед Западом. Для порки были выбраны два журнала - «Звезда» и «Ленинград».

Одновременно Жданов и Вознесенский возглавляли работу над новой редакцией Программы и Устава ВКП(б), стремились усилить демократические элементы в советской системе, ускорить восстановление и развитие отраслей, связанных с простыми житейскими запросами народа. В 1947 году Жданов вносит в проект новой партийной программы такой посыл: «Особо выдающуюся роль в семье советских народов играл и играет великий русский народ», который «по праву занимает руководящее положение в советском содружестве наций». Он же предложил в рамках ВКП(б) образовать Российское бюро. В отличие от РСФСР, остальные союзные республики имели собственные компартии, что позволяло им настойчиво продвигать свои интересы в союзных министерствах и ведомствах. Впрочем, «русские» предложения были отклонены лично Сталиным. Он должен был взвесить все стороны изменения национальной политики СССР - рост самосознания в национальных республиках, партизанскую войну националистов в Западной Украине и Прибалтике, многонациональный состав советской верхушки, даже свое грузинское происхождение. Именно поэтому у ждановских идей не было шансов оказаться реализованными.

Но можно посмотреть на этот конфликт и шире. Жданов и Вознесенский выступали за развитие внутреннего рынка, производство товаров народного потребления, рост уровня жизни. В разработках новой программы ВКП(б) выделялась социальная направленность: предлагалось в больших объемах вести жилищное строительство, начать массовое производство легковых автомобилей и т. д. Из политических идей надо отметить тезис о перерастании государства диктатуры пролетариата в общенародную демократию, проведение референдумов по важнейшим вопросам, предоставление общественным организациям права законодательной инициативы. Ко всему этому ни Сталин, ни значительная часть партийного аппарата готовы не были.

В итоге уже в конце декабря 1949 года первый секретарь Московского горкома и обкома, секретарь ЦК «ждановец» Георгий Попов, позволивший себе конфликт с «оборонщиками», был снят со своих постов. Его сменил поддержанный Маленковым Хрущев. Смерть Жданова 31 августа 1948 года только символизировала переход власти от ждановской группировки к маленковско-бериевской, который начался еще при его жизни. Технократы, в отличие от идеологов, в обстановке начавшейся «холодной войны» и реальной военной угрозы становились более востребованными.

25 декабря 1948 года в Ленинграде прошла Х областная и VIII городская объединенная партийная конференция, состоялись выборы секретарей обкома и горкома. Уже в первых числах января 1949 года на имя Сталина поступило анонимное письмо, в котором говорилось, что выборы были сфальсифицированы, подсчет голосов велся с нарушением, во многих бюллетенях имена руководителей были вычеркнуты. После этого начался обвал. Тогда же МГБ зафиксировала разговоры секретаря ЦК Кузнецова с председателем правительства РСФСР Родионовым и первым секретарем Ленинградского обкома и горкома Попковым о бедственном положении Российской Федерации и о желательности создать российскую Компартию. Теперь это было лыко в строку.

Одновременно Сталину было доложено, что ленинградское руководство без согласования с Советом министров СССР и Политбюро провело в Ленинграде общероссийскую ярмарку, которая по неизвестной причине получила статус Всесоюзной. Налицо были факты самоуправства, присвоения полномочий вышестоящего органа, бесхозяйственность. Нелишне напомнить, что именно в этот период колоссальные средства были направлены на восстановление народного хозяйства и создание атомного оружия. Ярмарка проводилась без рекламы, на нее были вызваны только партийные работники, возглавляющие крупные области и города РСФСР, а это дало основания для подозрений, что под прикрытием ярмарки состоялся подпольный съезд крупных функционеров КПСС с тем, чтобы образовать новую коммунистическую партию РСФСР. В результате проверок Кузнецов, Родионов и Попков решением ЦК были отстранены от занимаемых постов.

Наступила очередь Николая Вознесенского, он был уволен из Госплана. Вскоре были освобождены от постов второй секретарь Ленинградского горкома Яков Капустин, второй секретарь обкома Георгий Бадаев, председатель горисполкома Петр Лазутин, министр просвещения РСФСР Александр Вознесенский (родной брат Николая). В июле начались аресты. Постановлением Политбюро от 11 сентября 1949 года Николай Вознесенский был исключен из состава ЦК, а его дело было передано в прокуратуру. 27 октября 1949 года он был арестован и решением суда приговорен к смертной казни. Всего по «ленинградскому делу» были осуждены 214 человек, в том числе 145 близких и дальних родственников основных обвиняемых. Кузнецов, Вознесенские, Попков, Капустин, Бадаев, Родионов, Лазутин - расстреляны в октябре 1950 года.

«Ленинградское дело» стало символом борьбы за власть при стареющем вожде, но это далеко не полная характеристика явления. Мобилизационный социализм, полный архаики доурбанистической эпохи, во второй половине 1940-х годов исчерпал себя. Индустриальному обществу он уже не подходил. По отдельности и даже вместе Кузнецов, Вознесенский и другие «ленинградцы» не представляли никакой опасности, но выяснилось, что к их грехам прибавляется национализм, то, против чего Сталин боролся всегда.

Возникает вопрос: почему он, с 1930-х годов поощрявший (вместе со Ждановым) пропаганду героических деяний русского народа и сделавший ставку на русскоцентричную культурную политику, воспринял «русские идеи» ленинградцев как опасные для государства?

Исторический ответ был дан в 1990-м, когда в СССР была создана Коммунистическая партия РСФСР, а исполнительная власть в лице президента РСФСР сомкнулась с хозяйственными руководителями в противостоянии центру. В частности, в октябре 1990 года был принят закон «О действии актов Союза ССР на территории РСФСР», установивший наказание для граждан и должностных лиц, исполняющих союзные законы, не ратифицированные российским Верховным Советом. Налоговые поступления стали поступать в Центральный банк РСФСР, минуя Центробанк СССР, что подорвало единую союзную экономику. Развернулась беспримерная антисоюзная пропаганда под флагом возвращения к национальным традициям.

Но было и еще одно обвинение ленинградцев, не получившее огласку во время судебного процесса. О нем сказано в малоизвестном исследовании профессора Бориса Старкова «Борьба с коррупцией и политические процессы во второй половине 1940-х годов». В частности, он характеризует обстановку в Ленинграде так: «Номенклатура уже почувствовала вкус к красивой жизни и без особой опаски выставляла свои материальные завоевания, достигнутые служебным положением. Сделки, взяточничество, коррупция, протекционизм и мародерство стали утверждаться между некоторыми из ее представителей. Поэтому, не получив ответа на свои жалобы, граждане обращались за помощью в органы государственной безопасности и в Москву».

Началась рутинная проверка, вскоре ставшая агентурно-оперативной разработкой «Скорпионы». В результате операции под подозрение попал Алексей Кузнецов, который не принял должных мер по сигналам о коррупции, а сам жил «в двадцатикомнатном особняке» с роскошной обстановкой. Бывший начальник Ленинградского управления НКВД Петр Кубаткин тоже оказался замаран: «получил в подарок от некого Битермана, впоследствии арестованного по делу „Скорпионы“, трофейный автомобиль». Теперь ленинградские руководители предстали совсем в ином свете. Именно после этого «Ленинградское дело» получило свое окончательное, расстрельное «оформление».

В материале использованы фото РИА Новости и ИТАР-ТАСС